Синдром Коперника - Страница 29

Мне приятно думать, что он так и умер, держа в руках свою книгу.

В назидание потомкам.

Глава 26

Сидя перед домом психолога, я наслаждался прекрасным солнечным днем, вытянув руки вдоль длинной спинки зеленой парижской скамьи. Я разомлел, убаюканный приглушенным шумом машин и легкими порывами ветра, упиваясь прелестью городского лета. И не заметил, как пролетело время, только вскоре почувствовал, что солнце жжет мне щеки и лоб.

Куря сигарету за сигаретой, я не мог выбросить из головы женщину из приемной. Что со мной творится? Неужели меня к ней влечет? И это и есть пресловутая, таинственная любовь с первого взгляда? Ну нет. Конечно нет. Наверняка любовь гораздо сложнее. О ней написано столько книг, сложено столько песен! Тогда что же это? Чего я хочу от этой другой, о которой ничего не знаю?

Возможно, мне просто нужно избавиться от чувства одиночества. По крайней мере, нас с ней кое-что объединяет: неубранный кабинет на втором этаже с его откровениями и секретами. Ну да, мне хочется поговорить с кем-нибудь, кто разделит со мной эту странную реальность, с нашими психозами и неврозами, нашими признаниями. Ведь несмотря на то, что я обещал психологу, меня не слишком прельщала перспектива разговора с родителями. Зато идея вновь обрести чувство реальности, поговорив не с ними, а с этой молодой женщиной, выглядела весьма удачной.

Мои родители… Когда-нибудь, несмотря ни на что, придется восстановить с ними связь. А что, если они вернулись? Быть может, как раз сейчас они на улице Миромениль. Неужели они застали квартиру такой, какой она была, когда я уходил? Увидели разгром, оставленный неизвестными?

Я должен знать. Достав свой мобильный, я уже собрался набрать номер нашей квартиры, но, едва коснувшись кнопок, вдруг понял, что не в состоянии его вспомнить. Как я ни старался, пробуя разные сочетания цифр, в голову ничего не приходило. И тогда я решил посмотреть в памяти телефона. Она была пуста. Неужели я никогда ничего в нее не вносил? Я так и не смог ничего вспомнить и в некоторой растерянности решил позвонить в телефонную справочную.

Диспетчер отозвался с обычной преувеличенной любезностью частных операторов.

— Здравствуйте, — ответил я, — я бы хотел узнать номер телефона месье Равеля, проживающего по адресу: улица Миромениль, дом 132.

— В каком городе?

— В Париже.

— Округ?

— Восьмой, месье.

— Благодарим за звонок, пожалуйста, дождитесь ответа оператора.

Я ждал, глядя себе под ноги. Снова закурил.

— Месье, — в конце концов ответили на том конце провода, — на улице Миромениль абонент с таким именем не проживает.

— Вы уверены? — поразился я.

— Ни одного Равеля, проживающего в Восьмом округе, Париж, улица Миромениль, в справочнике не числится. Хотите, чтобы я посмотрел сходное написание?

— Нет, это точно Равель, как композитор.

— Сожалею, никого с таким именем нет, месье.

— Ну ладно, — пробормотал я, — спасибо.

— Благодарим за звонок, месье, всего хорошего.

Он отключился.

А я остался сидеть с открытым ртом. Мне понадобилось несколько бесконечно долгих секунд, чтобы отнять трубку от уха.

Никого с таким именем нет, месье. Ни одного Равеля.

Мне не хватило времени, чтобы осознать все последствия этой убийственной фразы. Молодая женщина из приемной вдруг показалась за большой парадной дверью.

Я вскочил со скамьи не раздумывая. Раздираемый желанием увидеть ее и желанием сбежать или уступить страху, ворочавшемуся у меня внутри, я на мгновение застыл, как дурак.

В растерянности я уставился на нее: ее фигура была скрыта тенью, смуглое лицо высвечивал игривый солнечный луч. Прежде чем закрыть за собой дверь, она заметила меня и окинула изумленным взглядом.

Было уже поздно притворяться, что я ее не ждал. И я шагнул ей навстречу, надо полагать, с самым идиотским видом.

— Как, вы все еще здесь? — спросила она с недоумением.

— Э-э-э, да, — ляпнул я, не придумав ничего умнее.

— А-а-а. И чего вы ждете?

Я заколебался. Можно было бы сказать ей, что я собирался подняться наверх, к психологу. Впрочем, после удара, который я испытал — никого с таким именем нет, месье, — это была не такая плохая мысль. Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг услышал свой голос:

— Я хотел предложить вам зайти со мной в кафе.

Она расхохоталась. Так открыто, что я подскочил.

— Послушайте, если честно, именно здесь и сейчас мне вовсе ни к чему, чтобы меня клеили.

Я поднял брови. Клеили? Вот уж на что я никогда не считал себя способным.

— Но я вас вовсе не клею, — объяснил я. — Просто хотел пригласить вас в кафе…

— В самом деле? С чего бы вдруг?

— Ну, я не знаю… Мы ведь ходим к одному психологу.

Она снова прыснула, заразительно, почти по-детски. Дверь захлопнулась за ней.

— При чем тут это?

И то сказать, наверно, я единственный, кто смог бы усмотреть здесь логическую связь. И все же я попытался ей ее изложить:

— Ну, видите ли, я тут подумал: раз вы ходите на прием к Софи Зенати, психологу, второй этаж налево, значит, вам не по себе. А так как я тоже к ней хожу, я и подумал, что мне, выходит, тоже не по себе. Поэтому я подумал, что мы могли бы вместе зайти в кафе. Чтобы нам вместе было не по себе. Когда тебе не по себе, хочется с кем-то поделиться, разве не так?

— Вот оно что. Когда тебе не по себе, пойти в кафе с кем-то, кому тоже не по себе. Потрясающе!

— Ну да. Ведь счастливые люди не спешат делиться своим счастьем.